Чюдны дела его, Господи!
Словом, кесарю кесарево, слесарю слесарево, а Facebookу, само собой, Facebookово. А мы и сами с усами. И даже с бородой
Венчает однажды о. Антоний пару прихожан. Племянник его Алёша, собой вылитый Гарри Потер в отрочестве, в очёчках, где-поодаль держит наготове горячее кадило в левой руке, а в правой кольца брачующхся. И вдруг в тишине раздаётся некий дзинь-дзинь. После чего этот Гарри начинает с кадилом и блюдцем ползать по полу и что-то искать. Невеста смотрит на всё это с лёгким испугом и не выдерживает.
Там что-то дзинькнуло, - робко произносит она.
О. Антоний являет собой не моргнувшую глазом твердь:
- Всё нормально, - говорит он, - не волнуйтесь.
Алёша доползает до матушки Галины Павловны и тихо спрашивает её:
- Бабушка, у нас там на Казанской иконе кольца какие-нибудь висят?
А на Казанской много разных золотых украшений, пожертвованных благодарными прихожанами за отклик на молитву. В том числе, конечно, и кольца. Становится ясно, что с кольцами брачующихся какая-то недотыка стряслась.
Дальше картина маслом: батюшка с горстью жертвованных колец подходит к жениху с невестой и со словами "обручается раб Божий..." начинает методично примерять оные кольца потерявшим дар речи брачующимся.
О. Антоний, глыба, не повернув головы, спокойно велит:
- Алёша, готовь кадило, хорошенько готовь!
Глянул Алёша в кадила - а кольца там! Чёрные, правда, уже. Закаляются, тэкэзэть, в горниле.
Бросился Алёша в алтарь, выхватил кольца из кадила, тряпку схватил, давай полировать. Выносит горяченькие.
О. Антоний, стоик поистине, медленно произносит нужные слова, хотя ему больше хочется пальцами ухватиться за мочку уха, потому что кольца стынут гораздо медленнее, чем хотелось бы.
- Ой, какие горяченькие! - радостно вскрикивает невеста.
- Специально подогреваем, дабы любовь ваша была горяча и ныне, и присно, - невозмутимо ответствует о. Антоний...
P.S. Фото не с той свадьбы, а с нашей. И батюшку нашего зовут о. Павел...