Именно 28 сентября в 1942 году Государственный комитет обороны СССР выпустил распоряжение "Об организации работ по урану" и одобрил создание при Академии наук специальной лаборатории атомного ядра.
Анатолий Назарович Каллистов родился 3 декабря 1910 года в деревне Леушино Стерлитамакского района Башкирской ССР. Родители были сельскими учителями. Когда мальчику шёл седьмой год, умерла его мать, через два года - отец. Мачеха устроила его с братом в детдом, потом он воспитывался в Татарии в трудовой колонии, а затем у дяди в Башкирии.
После окончания школы в 1929 году он поступил в Свердловский горно-металлургический техникум. Через три года дипломированным специалистом был направлен на работу в Северный институт цветных металлов в качестве техника-исследователя.
Совсем не лирическое отступление.
Вообще-то родители умерли от туберкулёза. Анатолий тоже перенёс болезнь - туберкулёз костей. Вылечился, но остался инвалидом, в армию уже не взяли бы. Но упорства ему было не занимать, занимался спортом - плавание, лыжи, городки... Его упорству и жизнелюбию можно только позавидовать.
В 1933 году поступил сразу на третий курс Уральского политеха, окончил его в 1935 году. Году в 1937-м на завод, где он уже работал (мастером, начальником смены, затем замначальника цеха и наконец начальником цеха) приехал Лазарь Каганович, тогда - нарком. По какой причине директора на месте не было и главный инженер поручил молодому начальнику цеха, всего-то месяц проработавшему в должности, показать наркому тяжёлой промышленности завод. После обстоятельной экскурсии Каганович задал только один вопрос: "Поставим директором завода - справишься?" Это был одновременно и вопрос, и утверждение. И с декабря 1937 года Анатолий Назарович Каллистов стал директором Пышминского медеэлектролитного завода в Свердловской области.
Но в 1940 году (на самом деле в 1938 году - Википедия ошибается) он был арестован по ложному доносу за отгрузку бракованных вайербарсов и осуждён за вредительство (ст. 128-а УК РСФСР 1926 года). Срок (в советские времена это называлось "химией") отбывал в Мончегорске, где работал на заводе "Североникель" начальником смены (NB!!) в кобальтовом цехе. В августе 1941 года этапирован в Вятлаг НКВД СССР в Кировской области, работал на строительстве железной дороги. И опять - по ложному доносу и высосанному из грязных пальцев "делу". Это было доказано меньше чем через год.
2-е отступление
В уголовном деле, с которым дали ознакомиться родственникам, было несколько писем Сталину, Берии и Кагановичу, подписанных коллективами рабочих двух заводов. Все были убеждены, что осуждён невиновный, обвинение основано на ложном доносе и просили освободить.
И ещё: работа на "Североникеле" была отмечена руководством завода, просившим оставить такого специалиста - на любых условиях. Только бы оставили.
И что интересно, в Вятлаге его поставили бригадиром и попросили организовать работу, предоставив все условия и возможность улучшить условия работы заключённых. Обратите внимание - во время войны, в самый тяжёлый период.
В июне 1942 года дело было пересмотрено, А.Н. Каллистов был оправдан, освобождён и направлен на работу научным сотрудником на завод № 170 в Свердловске. Однако уже через несколько месяцев был назначен главным инженером завода № 150 Свердловска, а 1943 году - директором завода № 521 в Первоуральске Свердловской области.
А вот теперь главное: с 1946 по 1951 гг. Анатолий Назарович возглавлял завод № 12 в Электростали, где было налажено первое в СССР производство чистого урана, изготовление урановых блочков для наработки плутония и диффузионных фильтров.
Урановым проектом руководил лично Л.П. Берия, и любая ошибка, техническая неудача, могли стоить жизни. Спустя несколько лет А.П. Завенягин (тогда первый заместитель начальника ПГУ) сказал Анатолию Назаровичу: "Ты, товарищ Каллистов, тогда танцевал на острие бритвы".
Поясню (это будет отступлением №3): Завенягин вспомнил случай, когда "товарищ Каллистов" не явился на совещание к Лаврентий Палычу. Берия был в гневе и потребовал немедленно связаться с Каллистовым. Анатолий Назарович вполне резонно объяснил всесильному наркому, что в настоящее время он возглавляет четыре завода и два НИИ, расположенных в разных городах СССР (например, НИИ в Ленинграде, заводы на Урале и в Подмосковье) и физически не может разорваться. Он попросил освободить его хотя бы от руководства четырьмя из предприятий, чтобы сосредоточиться на нормальной работе одного или двух. Берия раздражённо бросил трубку. Несколько часов прошло в напряжённом ожидании. Наконец, уже под утро позвонил кто-то из помощников Берии и сказал, что тов. Каллистов освобождён от нескольких должностей и должен максимально сосредоточиться на работе одного завода, наиболее важного в тот момент. И попросил уточнить, кого он рекомендует исполняющими обязанности директоров. Берия ничего не забыл, но с разумными доводами согласился. Это у него не отнять.
В 1949 году, после успешного испытания первой советской атомной бомбы, за исключительные заслуги перед государством при выполнении специального задания правительства Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 октября 1949 года Каллистову Анатолию Назаровичу было присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали "Серп и Молот".
Мало где пишут, что в отличие от других награжденных, Анатолий Назарович "не получил от правительства материальных льгот".
Каких именно?
В первом списке - тех, кому было присвоено звание Героя Социалистического Труда, - самом почётном, был ряд привилегий, которые не предоставлялись лицам из других списков. Вот начало Постановления от 29.10.1949:
"Совет Министров Союза ССР отмечает, что в результате совместных усилий большого коллектива учёных, конструкторов, инженеров, руководящих работников, строителей и рабочих советской промышленности успешно выполнено задание Правительства о практическом решении в СССР проблемы использования атомной энергии.
Учитывая исключительные заслуги перед Советской Родиной в деле решения проблем использования атомной энергии и в соответствии с Постановлением Совета Министров СССР от 21 марта 1946 г. № 627-258, Совет Министров Союза ССР ПОСТАНОВЛЯЕТ:
1. Курчатова Игоря Васильевича, академика, научного руководителя работ по созданию атомных реакторов и атомной бомбы:
- представить к присвоению звания Героя Социалистического Труда;
- премировать суммой 500000 руб. (помимо выданной ранее части (50%) премии в сумме 500000 руб. и автомашины ЗИС-110).
Присвоить акад. Курчатову И.В. звание лауреата Сталинской премии первой степени.
Построить за счёт государства и передать в собственность акад. Курчатова И.В. дом-особняк и дачу, с обстановкой.
Установить акад. Курчатову И.В. двойной оклад жалования на все время его работы в области использования атомной энергии.
Предоставить акад. Курчатову право (пожизненно для него и его жены) на бесплатный проезд железнодорожным, водным и воздушным транспортом в пределах СССР...
Председатель Совета Министров
Союза ССР И. Сталин"
Примечание: слова "атомная энергия", "атомный реактор" и "атомная бомба" в текст постановления были вписаны от руки. Сверхсекретные термины в особо важные документы вписывал сам начальник секретариата Спецкомитета генерал В.А. Махнев.
Курчатов и Харитон получили машины ЗИС-110 (эта марка никогда не продавалась в личное владение), остальные (почти все) получили машины "Победа". Курчатов и Харитон награждались домами-особняками и дачами с обстановкой, следующие четверо по указанному списку - домами-особняками или дачами с обстановкой по их выбору, остальные - дачами без обстановки. Курчатов попросил закрепить за ним в собственность дом, в котором он жил на территории Лаборатории № 2 (сейчас это дом-музей Курчатова), а Харитон попросил вместо дома-особняка предоставить ему в Москве сдвоенную квартиру из восьми комнат; ему дали квартиру на улице Горького, а дачу - в районе Звенигорода. По соседству с ним получили дачи Зельдович, Щёлкин и ещё несколько награждённых.
Далее в Постановлении были предусмотрены ещё две беспрецедентные формы премирования для нескольких десятков особо отличившихся работников. В частности, "право на обучение своих детей в любых учебных заведениях СССР за счёт государства" и "право (пожизненно для него, жены, и до совершеннолетия для его детей) на бесплатный проезд железнодорожным, водным и воздушным транспортом в пределах СССР".
По словам Ольги Зельдович, поступившей на физфак МГУ в 1954 году, ей давалось право быть принятой вне конкурса при условии сдачи экзаменов с положительными оценками - она сдала их на отлично. А вот Феликс Щелкин в 1950 г. поступил без экзаменов в Московский институт химического машиностроения. Его мама поехала в приёмную комиссию вуза, предъявила там документ с выпиской о праве на обучение сына в любом вузе страны, и он был тут же зачислен в студенты.
(Источник - поскольку моим голословным утверждениям можно не верить).
Так вот от этих льгот Анатолий Назарович отказался.
Квартира у него была и он ей был доволен - второй этаж бревенчатого дома, только отдельная в отличие от других. Вообще-то потом эти дома стали называть бараками. Но это были капитальные двухэтажные двухподъездные деревянные дома.
Дачу он посчитал лишней.
Директорская машина была, а выпендриваться кому-либо другому на именной он считал недопустимым.
С женой, братом и младшей дочерью
Насчёт детей он сказал прямо: должны поступать наравне со всеми, если хотят учиться по-настоящему. Старшая дочь стала медиком, младшая - переводчиком. Нет, в институт она не поступила, поскольку поступала сама, без блата. Как и её старшая сестра.
И ещё: денежное вознаграждение, такое же как у Курчатова, Анатолий Назарович отдал рабочим завода. Всё, до последней копейки.
Был такой советский писатель - Сергей Снегов, написавший книги "Прометей раскованный. Повесть о первооткрывателях атомной энергии" и "Творцы: Повесть о создателях советских атомного оружия и энергетики". Во второй книге встретил строчку (цитирую по памяти, этой книги у меня нет, а читал в 70-е): "Звонил директор Каллистов, ругался по поводу качества графита для реактора". Потом Анатолий Назарович рассказал, что Снегов приходил и к нему, хотел написать книгу. Но Анатолий Назарович отшутился: всегда жил и работал под секретностью, не хочется менять привычки, да и нескромно как-то - есть люди более заслуженные.
Один из самого-самого Первого списка.
P.S. Когда-то давным давно, аккурат десять назад, знакомая из Первоуральска (тоже нашего города) спросила, почему у меня в закрытом альбоме "Семья" на Mail.ru несколько фотографий А.Н. Каллистова разных лет:
- Толя, а как А.Н. связан с вашей семьёй? У нас в городе его очень уважают...
- Его жена - старшая сестра моей мамы. Более того, он родился 3 декабря по повому стилю, я - 10-го. И назвали меня именно в честь него.
