"Предел человеческой жестокости"
Напомнили.
Сергей Довлатов, "Марш одиноких": На меня очень сильно подействовал рассказ Тараса Шевченко, записанный в его дневнике. Рассказ такой: "Шёл я в декабре по набережной. Навстречу босяк. Дай, говорит, алтын. Я поленился расстёгивать свитку. Бог, отвечаю, подаст. Иду дальше, слышу - плеск воды. Возвращаюсь бегом. Оказывается, нищий мой в проруби утопился. Люди собрались, пристава зовут... С того дня, - заканчивает Шевченко, - я всегда подаю любому нищему. А вдруг, думаю, он решил измерить на мне предел человеческой жестокости".
Я не подаю. Не потому что кто-то "решил измерить на мне предел человеческой жестокости", а потому что ещё ни разу не видел готового умереть бомжа или нищего. Готовых умереть от купленной на мой алтын палёной водки - видел.
Сергей Довлатов, "Марш одиноких": На меня очень сильно подействовал рассказ Тараса Шевченко, записанный в его дневнике. Рассказ такой: "Шёл я в декабре по набережной. Навстречу босяк. Дай, говорит, алтын. Я поленился расстёгивать свитку. Бог, отвечаю, подаст. Иду дальше, слышу - плеск воды. Возвращаюсь бегом. Оказывается, нищий мой в проруби утопился. Люди собрались, пристава зовут... С того дня, - заканчивает Шевченко, - я всегда подаю любому нищему. А вдруг, думаю, он решил измерить на мне предел человеческой жестокости".
Я не подаю. Не потому что кто-то "решил измерить на мне предел человеческой жестокости", а потому что ещё ни разу не видел готового умереть бомжа или нищего. Готовых умереть от купленной на мой алтын палёной водки - видел.
